Гипнотизер - Страница 96

— У дедушки в спортзале холодно, — вдруг сказала Шарлотте.

— Вы что-нибудь видите?

— Длинные доски пола, ведро, провод, — почти беззвучно проговорила она.

— Сделайте шаг назад, — сказал я.

Она покачала головой.

— Шарлотте, сейчас вы сделаете шаг назад и положите пальцы на ручку двери.

Я увидел, как у нее задрожали веки и из-под ресниц выкатилось несколько слезинок. Обнаженные, без украшений руки она всегда складывала на животе, как старушка.

— Вы беретесь за дверную ручку и знаете, что можете покинуть комнату, как только захотите, — сказал я.

— Можно?

— Поворачиваете ручку вниз и выходите.

— Это же лучше всего — если я смогу выйти…

Шарлотте замолчала, подняла подбородок и медленно повернула голову, по-детски приоткрыв рот.

— Я еще немного останусь, — тихо сказала она.

— Вы одна в комнате?

Она покачала головой и пробормотала:

— Я его слышу, но не вижу.

Она наморщила лоб, словно пытаясь расслышать неясные звуки, и вдруг сказала:

— Здесь какое-то животное.

— Что за животное?

— У папы есть большая собака…

— Папа здесь?

— Да, здесь, стоит в углу, возле шведской стенки, ему грустно, я вижу его глаза. Он говорит, что я его огорчила. Папе грустно.

— А собака?

— Собака вертится под ногами, нюхает. Она приближается, отступает. Теперь стоит рядом с отцом и сопит. Папа говорит, что собака будет следить за мной… Я не хочу, пусть она не смотрит на меня, она не…

Шарлотте тяжело перевела дух. Ей не стоило спешить — был риск, что тогда она резко выйдет из гипноза.

Страшная тень легла на ее лицо, и я подумал, что лучше вывести ее из транса, вернуть на поверхность черной воды. Мы нашли собаку, Шарлотте стоит и смотрит на нее. Это огромный успех. Пора выяснить, кто на самом деле был этой собакой.

Когда мы поднимались сквозь толщу воды, я увидел, как Марек разлепил губы и оскалился на Шарлотте. Лидия протянула руку сквозь темно-зеленое облако фукуса и морской травы, она словно пыталась погладить Пьера по щеке; Сибель и Юсси, пуская пузыри, поднимались вверх; мы встретили Эву, которая покачивалась прямо под поверхностью воды.

Мы почти проснулись. Граница реальности под влиянием гипноза всегда размывалась. Это же касалось обратного — возвращения на территорию сознания.

— Теперь сделаем перерыв, — сказал я и повернулся к Шарлотте. — Вы хорошо себя чувствуете?

— Спасибо. — Она опустила глаза.

Марек поднялся, попросил у Сибель сигарету и вышел вместе с ней. Пьер остался сидеть рядом с Юсси. Он посмотрел в пол, потом быстро вытер глаза, словно плакал. Лидия медленно встала, медленно вытянула руки над головой и зевнула. Я подумал: надо сказать Шарлотте несколько слов, как я рад, что она решила еще немного задержаться в «вороньем замке», но Шарлотте уже не было в комнате.

Я достал блокнот, чтобы быстро записать кое-что, но меня прервала Лидия. Тихо звякнули украшения, и я почувствовал запах мускусных духов, когда она подошла ко мне и спросила:

— А моя очередь нескоро?

— В следующий раз, — ответил я, подняв глаза от записей.

— А почему не сегодня?

Я положил ручку и посмотрел Лидии в глаза.

— Потому что я собирался продолжить с Шарлотте, а потом поработать с Эвой.

— Кажется, Шарлотте говорила, что ей нужно домой.

Я улыбнулся Лидии:

— Там будет видно.

— А если она не вернется? — заупрямилась Лидия.

— Хорошо, Лидия, договорились.

Она еще немного постояла, глядя на меня, когда я снова взял ручку и начал писать.

— Сомневаюсь, что Эву можно погрузить в особенно глубокий гипноз, — неожиданно сказала она.

Я опять поднял глаза.

— Потому что на самом деле она не хочет встречаться со своим эфирным телом, — продолжила она.

— Эфирным телом?

Лидия смущенно улыбнулась.

— Я знаю, что вы употребляете другие слова, — сказала она. — Но вы понимаете, что я имею в виду.

— Лидия, я пытаюсь помогать всем своим пациентам, — терпеливо ответил я.

Она склонила голову набок:

— Но у вас ничего не получится, правда?

— Откуда такое неверие?

Она пожала плечами:

— С точки зрения статистики, один из нас лишит себя жизни, пару человек отправят в психушку, а…

— Нельзя рассуждать таким образом, — попытался объяснить я.

— Мне — можно, — перебила Лидия. — Потому что я собираюсь войти в число тех, кто справится.

Она сделала еще один шаг ко мне и сказала с неожиданной жестокостью во взгляде:

— Я думаю, Шарлотте будет той, кто покончит с собой.

И не успел я ей ответить, как она вздохнула:

— У нее хоть детей нет.

Я смотрел, как Лидия идет к своему стулу и садится. Бросил взгляд на часы и понял, что прошло больше пятнадцати минут. Пьер, Лидия, Юсси и Эва вернулись на свои места. Я позвал Марека, который слонялся по коридору, беседуя сам с собой. Сибель курила в дверях; она устало усмехнулась, когда я попросил ее вернуться в комнату.

Мне пришлось констатировать, что Шарлотте пока не вернулась. Лидия с довольным видом взглянула на меня.

— Итак, — сказал я и сложил ладони, — мы продолжаем.

Я видел перед собой лица своих пациентов. Они были готовы. После перерыва занятия всегда шли лучше, словно все эти люди стремились вновь оказаться на глубине, словно свет и звуки там, внизу, шептали нам: «Вернитесь!»

Индукция была мгновенной — Лидия погрузилась в глубокий гипноз всего за десять минут.

Мы погружались, теплая вода струилась у меня над головой. Большие серые глыбы покрыты кораллами. Колеблются щупальца полипов. Я видел каждую деталь, каждую фосфоресцирующую, переливчатую краску.